Моя семья в войне

В нашей семье, как и во многих других семьях нашей страны, мои родственники принимали участие в боевых действиях.

Мой прадедушка, Журба Алексей Сергеевич (1920-1955г.г.) находился в рядах Советской Армии с октября 1940 года по октябрь 1942 года. Служил в Белоруссии, был младшим лейтенантом инженерных войск. Позже, по состоянию здоровья, был направлен в госпиталь на 2 месяца, а после чего был комиссован и отправлен в тыл. Но не смог вернуться домой, так как территория была оккупирована фашистами (Краснодарский край, поселок Мостовской).
После освобождения поселка от захватчиков, он вернулся на родину, где до конца жизни работал в лесничестве и леспромхозе. В 1955 году, после обострения заболевания, полученного во время войны, он умер.Мой прадедушка, Журба Алексей Сергеевич (1920-1955г.г.) находился в рядах Советской Армии с октября 1940 года по октябрь 1942 года. Служил в Белоруссии, был младшим лейтенантом инженерных войск. Позже, по состоянию здоровья, был направлен в госпиталь на 2 месяца, а после чего был комиссован и отправлен в тыл. Но не смог вернуться домой, так как территория была оккупирована фашистами (Краснодарский край, поселок Мостовской).

 

Моя прабабушка Журба (Зелинская) Софья Людвиговна (1920 г.р.) до 1941 г. Проживала в г. Новороссийск, п. Мысхако. В 1941 году она закончила преподавательский институт и по мобилизации была послана на курсы медсестер. После окончания курсов прабабушка была отправлена в г. Москву, но по приказу Сталина И.В., лиц, имеющих педагогическое образование, направляли на работу в Сибирь по специальности, так и оказалась моя прабабушка на Алтае, работая учителем математики (1941-1943 г.г.).

 

 

 

 

 

Работать приходилось в трудных условиях – не было учебников, тетрадей, наглядных пособий. Не хватало одежды и питания.

2 класс

После 1943 года прабабушка стала работать завучем, а позже и директором Кособоковской средней школы. Белоглазовского района, Республики Алтай.

Родители прабабушки были эвакуированы из Новороссийска (с Малой Земли) в п. Мостовской, Краснодарского Края. Брат Феликс служил, а старшая сестра Екатерина погибла. По состоянию здоровья, родители прабабушки не могли себя обеспечивать, поэтому сделали вызов через Райисполком о переводе своей дочери с Алтайского Края в п. Мостовской, на территорию, уже освобожденную от фашистов. Там она проработала с 1944 по 1975 год в Переправнинской и Мотовской средних школах, а с 1975г она на пенсии.
Брат прабабушки – Зелинский Феликс Людвигович (1910-1982 г.г.) всю войну прослужил танкистом. Воевал в Австрии, Венгрии по окончании войны вернулся в г. Новороссийск, где и проживал до 1982 года.

 

Прапрабабушка и прапрадедушка во время войны работали в колхозе, а по окончании её помогали восстанавливать поселок, поднимать из руин инфраструктуру родного края.

Сейчас прабабушка часто вспоминает свою юность, выпавшие на её долю испытания  и трудности, и мы, слушая её, не перестаем восхищаться и удивляться – насколько сильные духом и отважные были люди. И как мне кажется, во многом именно благодаря самоотверженности людей победа была за Советским Союзом.

А благодаря чудом оставшимся в семейном архиве фотографиям, мы можем с интересом, трепетом и светлой грустью смотреть на фотографии военных лет наших предков, и не видя их никогда своими глазами, представляем такими как на фото – молодыми, отважными, готовыми на все, ради Победы, ради Родины, ради нас всех!Сейчас прабабушка часто вспоминает свою юность, выпавшие на её долю испытания  и трудности, и мы, слушая её, не перестаем восхищаться и удивляться – насколько сильные духом и отважные были люди. И как мне кажется, во многом именно благодаря самоотверженности людей победа была за Советским Союзом.

 

Моя семья в годы Великой Отечественной войны

   Нет в России такой семьи, которой не коснулась бы война. В те далёкие годы она коснулась каждого, ворвалась в каждую семью. Не прошла она и мимо деревни, где жили и трудились семьи моих прабабушки и прадедушки. Рассказы о той героической поре прадедушка вспоминает очень часто.

Мой прадедушка, Куприянов Василий Павлович ,и прабабушка, Ксения Андреевна, жили со своими родителями, братьями, сёстрами в деревне Островок Новгородской области Старорусского района. Когда началась война, им было по 16 лет.

В войну прадедушка был партизаном. Его схватили немцы в плен, но избежать расстрела и сбежать ему помог немец Шварц, который пожалел совсем молодого парня. Прадедушка награждён орденом Отечественной войны и Георгиевской медалью II степени.

  Моя прабабушка вместе с матерью и сёстрами была угнана в Германию в концлагерь.

Во время нахождения в нём немцы поставили ей клеймо на запястии левой руки.

Ксения Андреевна с семьёй были освобождены Красной Армией.

Прабабушка умерла  4 года назад, а Василий Павлович жив, ему в этом году исполняется  90 лет. До сих пор он вспоминает те ужасные военные дни со слезами на глазах.

Великая Победа была одержана благодаря героизму и стойкости простых советских людей, к которым относились и мои прадедушка  с прабабушкой.

 

        Мой родственник во время Великой Отечественной войны

 

Я хотел бы рассказать о том, как воевал во время Великой Отечественной войны мой прадед Степан Иванович. Перед войной он получил  медицинское образование и попал служить в армию в полк тяжелой корпусной артиллерии в Среднюю Азию. Там он получил специальность артиллериста. Когда началась  война, он отправился освобождать Родину от фашистских захватчиков. Он попал под Сталинград, нынешний Волгоград, где он участвовал в ожесточённых боях. За это он и получил свою первую медаль: « За освобождение Сталинграда».  При выполнении этой операции, Степан Иванович получил контузию и ранение, после чего он месяц лежал  без сознания в госпитале. После пребывания в госпитале он снова вернулся на фронт, где после многочисленных боёв он получил звание  «Лейтенант», и участвовал в освобождении Болгарии, Румынии, Венгрии и Австрии, за это он награжден медалями «За отвагу», «За взятие Вены», «За взятие Берлина», «За оборону Сталинграда». Всего на фронте он пробыл с 1940 по 1947 год. Во время пребывания Степана Ивановича на фронте, его жена и двое детей жили под Смоленском. Похоронен мой прадед близ деревни  Гринцово, которая находится тоже под Смоленском.

                                    Мы всей семьей чтим его память.

 

 

Застыли ели в карауле,

Синь неба мирного ясна.

Идут года. В тревожном гуле

Осталась далеко война.

Но здесь, у граней обелиска,

В молчанье голову склонив,

Мы слышим грохот танков близко

И рвущий душу бомб разрыв.

Мы видим их — солдат России,

Что в тот далёкий грозный час

Своею жизнью заплатили

За счастье светлое для нас…

Не танцуйте сегодня, не пойте.
В предвечерний задумчивый час
Молчаливо у окон постойте,
Вспомяните погибших за нас.

Там, в толпе, средь любимых, влюблённых,
Средь весёлых и крепких ребят,
Чьи-то тени в пилотках зелёных
На окраины молча спешат.

Им нельзя задержаться, остаться –
Их берёт этот день навсегда,
На путях сортировочных станций
Им разлуку трубят поезда.

Окликать их и звать их – напрасно,
Не промолвят ни слова в ответ,
Но с улыбкою грустной и ясной
Поглядите им пристально вслед.

                              Моя  семья в годы Великой Отечественной войны

    В годы Великой Отечественной войны (1941-1945 г.)  в семье Аркеньевых было 7 человек. Она жила в Ленинграде в Кировском районе, но скоро там образовалась линия фронта и им предложили временно переехать на Петроградскую сторону. Самые тяжелые дни первой блокадной зимы и не было света, воды, было очень холодно. Вот некоторые члены моей семьи.

Петр Александорович Аркеньев-мой прадедушка. Он работал на Кировском заводе где во время войны собирали танки для нашей армии. Линия фронта проходила в четырех километрах от территории завода. Его постоянно бомбили. Он был хорошим специалистом. В то время работали без выходных и в ночные смены, было очень тяжело. Когда прекращалась подача электричества, станки приводились в движение вручную. Погиб он на рабочем месте, на завод пробрались диверсанты и подсыпав в еду  яд, отравили моего прадедушку и его смену работавшую с ним в ту ночь .

Так же сохранились некоторые сведения о моей бабушке которая так  же принимала участие в этом ужасном событии.

Аркеньева Тамара Петрововна –моя прабабушка ,в 1942 году ей было  13 лет , когда она с группой таких же детей дежурила на крышах домов. Их задача заключалась в том что бы не допустить попадания особых бомб ‘зажигалок’ на крыши домов. Если такая бомба упадет на дом и останется незамеченной ,то всего лишь одной хватало чтобы прожечь крышу и вызвать возгорание дома. Моя бабушка  хватала ‘зажигалку’ щипцами или другими подручными предметами затем тушила ее в ящике с песком.

Она рассказывала ,что они приходили в госпиталь к раненым . Они убирались  в палатах , кормили тяжелоранненых, писали письма под диктовку. После бомбежек разбирали завалы и очищали рельсы. Она рассказывала, что им всегда хотелось есть, детям давали 125г, рабочим 250 г хлеба.  Часто люди падали в голодные обмороки, очень много погибло от голода. Зимы были холодные. Температура воздуха опускалась до минус 40 г. В квартирах стали устанавливать печки-времянки, дров не  хватало и печки топили подручным материалом стульями, столами и даже книгами. Водопроводные трубы замерзли и воду брали из Невы и Фонтанки.  После блокады из семи человек нашей семьи выжило лишь двое Анна и Тамара Аркеньева моя прабабушка.

Цех Кировского завода.

 

Моя семья в Великую Отечественную Войну

В страшном 1941 году 22 июня фашистская армия без объявления войны вероломно напала на Советский Союз – началась Великая Отечественная Война. Моя бабушка по маминой линии родилась спустя 2 года после окончания войны, а её отец и мать – Михаил Михаилович Макаров и Галина Сергеевна Джапаридзе принимали участие в защите Советского Союза. Михаил Михаилович служил на аэродроме ленинградской области механиком. Во время войны на этом аэродроме снимали фильм « Небесный Тихоход ».  В  обязанности механика  входил ремонт и техническое обслуживание боевых самолётов. Эти самолёты защищали Ленинград от фашистской авиации. Михаил Макаров был награждён орденом Отечественной Войны II степени, орденом Красной Звезды, медалью за оборону Ленинграда и медалью за победу над Германией.

Моя прабабушка Галина Сергеевна служила медсестрой в военном госпитале под Ярославлем и пережила много бомбёжек. Она спасла жизни многим раненым. Награждена медалью за победу над Германией.

К началу войны моей бабушке по папиной линии было 2 года. Её отец служил на Ладожском озере, где и был убит в 1941 году. С мамой и бабушкой они жили в Новгородской области близь железнодорожной станции Уторгош. Когда пришли немцы и стали отправлять на поездах население деревень в Германию, им удалось спрятаться в подвале. Ночью они пробрались к партизанам и жили там в землянках до освобождения Ленинграда. Когда фашисты приходили в лес они прятались в густом ельнике. В 1944 после освобождения Ленинграда они переехали в Стрельну. Её мать работала на железной дороге. И до переезда к ним бабушки, дедушки и маминого брата оставалась дома одна.

Хоть мне и не удалось узнать многих из тех о ком я написала в этом сочинении, я всегда буду о них помнить и уважать их подвиги.

Никто не забыт, ничто не забыто.

 

Отец моей бабушки – Иван Алексеевич Балибалов, журналист и писатель. Почетный гражданин города  Кемерово

2 июля Иван Алексеевич ушел на сборный пункт, размещавшийся в здании школы в соцгороде. Рано утром следующего дня их колонна уже шла к старому вокзалу. Параллельно ей шли  женщины, многие из них плакали. Проводы были короткими,  быстро объявили  посадку  и  воинский эшелон двинулся  запад.

… Воевать мой дед пошел будучи старшим сержантом и получил он первое ранение на 118 день войны и был в госпитале под Костромой,

В канун 1942 года он был выписан, и новый год встречал уже в городе Шадринске — курсантом Московского военно-политического училища имени В. И. Ленина. Учеба продолжалась недолго.

После окончания этого училища  прадедушка, профессиональный журналист ( до войны он работал зав. промышленным отделом газеты «Кузбасс»),  направлялся  армейскую газету, он уже оформлял документы, но в одночасье все изменилось. Он пишет жене: «…судьбе было угодно посмеяться надо мной, и  вот я теперь попал в кавалерию. Сейчас – политрук эскадрона в казачьем кубанском полку… Судьба меня забросила в далекий край, в котором я никогда ранее не был. Впрочем, я сейчас  нахожусь недалеко от того места, где ты когда-то была и привезла оттуда шаль (Анастасия Павловна до войны отдыхала в Пятигорске)…».

По рассказам бабушки знаю, что он  на Кавказе  был ранен, болел долго, лежал в Кизляре в госпитале.   Был очень тяжелый переход через Ногайские степи, где не было ни воды, ни соли, а из еды одна баранина. Опять ранение, но в госпиталь не пошел, боялся отстать от своих. раны долго не заживали.

Уже спустя много лет после войны прадед  рассказывал бабушке об обороне Кавказа. У них не хватало  ни снарядов, ни еды. Довольно часто им стреляли в спину из чеченских аулов. От Пятигорска они спустились к Туапсе, там оставалась узкая полоска земли вдоль морского побережья.  Там он присутствовал на встрече с членом Военного Совета, наркомом Л. М. Кагановичем, который собрал политруков  и поставил задачу —  не дать фашистам выйти к Черному морю и перерезать железную дорогу.

Рассказывая об этой встрече, дед говорил, что выступление Кагановича очень вдохновило его, он почувствовал прилив сил. Главное – в его словах  была уверенность в победе. Затем он рассказывал, что  после выступлений участников партактива Л.М. Каганович спросил: все ли из присутствующих готовы стоять насмерть, ведь на них – политруков, должны равняться солдаты. Он попросил выйти из строя тех, кто не уверен в собственных силах.  Бабушка не поверила отцу:»Неужели кто-то вышел? Ведь его сразу «к стенке»…» на что он  ответил, что из 2 – 3  сотен участников актива вышло примерно 30-40 человек. Никого из них не арестовали, но сняли с командных должностей.. Все понимали, что не каждый сможет выстоять.

После войны Ивану Алексеевичу писали однополчане из Совета ветеранов кубанской казачьей дивизии. Они сообщали, что в городском музее Туапсе есть  стенд, посвященный их подвигу, что там находятся многотиражные газеты с заметками политрука минометной батареи 9-й Гвардейской  кубанской казачьей дивизии Балибалова.

Он был награжден медалью «За оборону Кавказа», но медаль эту он получил после войны, уже в Кемерово, гораздо позже, чем медаль «За победу над Германией».

В 1942 году он был ранен и направлен в Ташкент, куда к нему приехала жена с дочкой – моя Прабабушка с Бабушкой.Иван Алексеевич считал, что их приезд был для него подобен глотку воздуха. Он после болезни ранения на Кавказе  долго не мог восстановить силы, в Ташкенте их, курсантов, почти каждую ночь поднимали по тревоге и, они патрулировали город, а  там была не простая обстановка. После учебы ему предстояло воевать в резерве Главнокомандующего, на самых тяжелых направлениях. Предстояло командовать батареей «сорокопяток», это значит бить прямой наводкой по немецким танкам. Шансов остаться в живых было немного.

Там впервые  мы все трое сфотографировались. Той фотографией дед очень дорожил. После войны он иногда шутил, что это было его тайное оружие. Действительно, этот приезд дал ему необходимый заряд энергии, воли и веры в свои силы.

8 января 1944 г. он пишет маме: «… Я стоял на перроне до тех пор, пока не скрылись огни твоего поезда. Ты уходила в ночь и, может быть, навсегда. Так я подумал, когда провожал тебя глазами и сердцем. Тяжело было на душе, очень тяжело…  Нам предстоит с тобой пережить еще одну тревожную годину… 1 февраля я покидаю Ташкент. Для меня это неожиданно. Но ничего. Ехать туда все равно нужно. Поеду, видимо, в столицу…»

Наши войска наступали. Вот письмо от 26 августа 1944 года: «Здравствуй, родная! Ну, вот я опять на войне, участвовал в прорыве обороны противника северо-западнее г. Яссы, за что в числе всех участников получил благодарность от нашего Сталина в приказе по войскам Второго Украинского фронта от 22 августа 1944 г. Часть моих ребят представили к правительственной награде… Вспоминаешь тот день — он кажется нам праздником. Было очень людно и шумно, хотя немного и опасно для костей. Ну, пока все обошлось благополучно. Могу только тебе при этом сообщить такую деталь. Читай: в приказе т. Сталина от 22 августа сказано, что за три дня боев прорвали оборону в глубину 60 км, а я за эти дни проехал 200 км по сопкам, падям и прочим городам и лесам. Словом, было очень жарко и спать не приходилось… Скоро будем в Галаце…» Это уже Румыния.

А Венгрию дед по словам бабушки  вспоминал часто, но писать о тех событиях не мог. Даже когда слушал песню Исаковского «Враги сожгли родную хату», то после слов : «А на груди его светилась медаль за город Будапешт», он смахивал слезинку с глаз.

После Венгрии путь отца лежал через Югославию  в австрийские Альпы.

Последнее письмо с фронта он написал 27 апреля 1945:«Здравствуй, Асенька! Получил я от тебя кучу писем. Очень рад… Да, конец войне виден. Я все по-прежнему на переднем крае… Сейчас я в горах и лесах Австрии.…  Думаю, еще на мою долю выпадет один, два тяжелых боя. И это будет все. И Победа».

О тяжелых апрельских боях он пишет в нескольких письмах: «…Должен тебе сказать, что апрель был для меня очень тяжелым месяцем. Попадал в сложные переплеты и только, видно, — судьба, не упасть на этом месте… Это были для меня, пожалуй, самые тяжелые дни нынешней весны. Но, благодаря, видимо, твоим молитвам, пуля минула солдата и снаряд стороной пролетел. Словом, все обошлось благополучно. Я выполнил задачу почти без потерь и за это получил орден Александра Невского».

Иван Алексеевич всегда гордился этим орденом, но почти не рассказывал о том, при каких обстоятельствах он — старший лейтенант, командир батареи — был удостоен этого полководческого ордена.  Спустя много лет бабушка кратко записала его рассказ.

Наши воины отмечали День Победы, батарея отца стояла в лесу, западнее австрийского города Грац. Вдруг вечером 10 мая его вызывают в штаб. Там его знакомят с майором из контрразведки «Смерш», после краткого разговора приглашают на совещание. В совещании участвовал очень небольшой состав командиров. Майор из «Смерша» сообщает, что в расположение их воинской части движется большая колонна немцев с оружием, чтобы сдаться в плен американцам, которые стояли неподалеку. Была поставлена боевая задача — не пропустить вооруженную колонну, задержать и разоружить. Ему было предложено возглавить операцию, по возможности заставить фашистов сдаться в плен и удерживать их до подхода основных частей Красной Армии.

Он получил право лично подобрать людей для этой операции. Он говорил, что это было очень важно, потому что наших там было немного — несколько сотен, а немцев — несколько тысяч, никто не знал точно, сколько их и как они себя поведут. Поэтому отец взял тех, кого хорошо знал и на кого можно было положиться. Всю ночь они готовились к этой «встрече», расставляли орудия, чтобы создать видимость крупного соединения. Наконец утром, часов в десять, показалась колонна немцев. Дед рассказывал дочке, что вид у них был усталый и подавленный. Дед через переводчика предложил им сдать оружие. Немцы запросили время на совещание. Наши решили дать им несколько минут, но на всякий случай отец дал громкую команду приготовиться к бою. Посоветовавшись, немцы спросили об условиях сдачи в плен. Тогда в переговоры вступили офицеры контрразведки, начали уточняться детали. Это продолжалось довольно долго. Все это время отец держал орудия в боевой готовности. Оказалось, что немцев было приблизительно 5-8 тысяч человек, а наших во главе с отцом всего сотни три.

Нервы были напряжены до предела. Но, как вспоминал отец, немцам тоже не хотелось умирать, они знали, что война ими проиграна, а нашим тем более не хотелось погибать. Ведь уже отметили Победу! И здесь проявился настоящий русский характер: терпение, настойчивость и благородство к поверженным врагам. Отец говорил, что они не испытывали уже злости, видя немцев. Однако они не допускали и мысли, чтобы позволить им уйти в американский сектор.

Потом немцы стали подходить к краю дороги, складывать оружие и строиться в колонну. Это продолжалось несколько часов. Не было сделано ни одного выстрела. Вся группировка противника сдалась в плен, хотя и была хорошо вооружена. Подошли части Красной Армии, повели пленных немцев, а балибаловцы вернулись в расположение своих войск. Все участники этой операции были награждены. Отца за проведение этой операции отметили полководческим орденом Александра Невского и внеочередным присвоением воинского звания капитана.

И вот отрывок из последнего письма с фронта.

9 мая. Утро ясное, солнечное. Кругом оживление. Начались митинги. Доносятся крики «ура». У нас в части тоже митинг — после едем вперед. Навстречу идут небольшими группками пацаны, одетые в немецкую форму. Моя машина останавливается на краю пыльной улицы. Выхожу из кабины. Ко мне бежит невысокий паренек, оборванный, в черной старенькой шляпе, босиком. Лицо бронзовое, глаза черные, горят углями. Кричит по-русски:

— Здравствуйте.

За ним второй. Оба протягивают мне руки, смеются.

—   Мы ростовские.

Я в этот момент пережил все, понял все. На глазах у меня навернулись слезы, еле сдержался. «Так вот во имя чего ты, Иван Алексеевич, пришел в эти края, пролил кровь, пережил страшные дни 41 -го, вынес все тяжести войны, — вытащить этого паренька из рабства. Ты это сделал, выполнив свой долг до конца. И от осознания этого так радостно стало на душе, я почувствовал в это мгновение себя большим человеком, утверждающим на Земле счастье…

 

О Дедушке

Труженик тыла  —  мой дедушка  Малашевич  Азарий  Сергеевич.

Вот что рассказал мой дедушка о войне.Ему тогда было 15 лет, он всю войну работал на пороховом заводе в городе Кемерово. Его рассказ напечатан в журнале «Красная Горка», который издаётся в городе Кемерове.

«В октябре  1940 году  я поступил в ремесленное училище в городе Кемерово. Нам выдали красивую форму. Учить стали не только по школьной программе, но и токарному делу. Мне очень нравилось в училище, и родители были довольны. В конце мая 1941 они со старшим братом уехали на Украину. Я перешёл жить в общежитие училища. В комнате нас было 5 человек, было чисто, уютно. Были воспитатели, была прекрасная столовая, где нас кормили бесплатно.

И вот война! Нас сразу вызвали всех в училище, по ускоренной программе обучили, а сентябре тех, кто не подлежал призыву в армию, оформили на завод. Я попал в цех, где делали тару для пороха и корпуса мин. Я тогда был очень маленького роста, так мне к станку подставили ящик , и я стал «токарить». Вскоре сдал на разряд, на этом учёба и закончилась. Рабочий день вначале был 8 часов, а потом, несмотря на возраст 15 лет, мы стали работать по 12 часов. Вскоре ввели продуктовые карточки, в общежитии не стало ни воспитателей, ни уборщиц. Мы, подростки, остались там одни. Придешь после работы, есть нечего, ребята в карты режутся, вещи проигрывают. В конце 1941 года к нам поселили эвакуированных ребят из Пскова и Ленинграда. В комнатах сделали нары в три яруса, вместо пяти поселили по 15 человек в каждую комнату.

Поздней осенью приехали с Украины мои родители, им удалось, бросив все, буквально в последнюю минуту эвакуироваться. Родители поселились в другом районе города. Я ходил к ним на выходные, с транспортом стало совсем плохо. В феврале 1942 года умер отец, брат ушел на фронт. Мы с мамой поселились в бараке недалеко от завода. В одной комнате нас жило две семьи, только через год нам дали отдельную комнату.

Трудились мы, мальчишки, самоотверженно. Если приходили вагоны с тарой, то шли разгружать, хотя нам, несовершеннолетним, на сверхурочные можно было не ходить. Или, например, мастер объявляет, что на следующий день идём на пятое производство грузить порох, а он , мокрый, вмешочках по 8-16 килограммов весом. Зимой холодно, валенки быстро промокают. Чтобы не простудиться, приходилось подкрепляться спиртом (В нем промывали порох), а закусить зачастую было нечем, в обед съедали весь дневной паёк хлеба. Из дома тоже много не принесёшь, мать не работала, жили на мою зарплату.

Когда готовилось наступление на фронте, то во всем районе объявляли аврал, надо было срочно отправлять на фронт порох разного типа, снаряды, мины. Снимали с учебы школьников с 7 по 10 классы, продавцов , служащих разных учреждений. И наш цех пустел, все шли на пороховое производство и работали сутками, безо всяких норм, пока не отправляли на фронт нужное количество пороха и снарядов.

Завод был военный, а мы, случалось, нарушали дисциплину. По законам военного времени за нарушение дисциплины должны были отдавать под суд, но заводское начальство старалось своих рабочих под суд не отдавать, назначали до  двух недель гауптвахты. Однажды и я проштрафился, мне назначили три дня гауптвахты. Это означало, что я должен был жить в изоляторе, а после  своей работы ночью выгребать из печи огарки медного колчедана на первом производстве.

Руководство завода относилось к нам строго, но заботливо. Для нас, несовершеннолетних, выделялись особые талоны на горячее питание. Во время войны почти не было выходных дней, были отменены отпуска, но нас каждое лето на две недели отправляли в дом отдыха.

В  октябре 1942 года я вступил в комсомол. И хотя мне никто не поручал, стал я в своем цехе проводить политинформации, притащил карту Советского Союза и флажками отмечал линию фронта, в обеденный перерыв читал вслух газеты. Сначала надо мной рабочие посмеивались, а потом бросили домино и стали подсаживаться, слушать, обсуждать сообщения Совинформбюро о положении на фронте.

На заводе организовывали фронтовые бригады, брали повышенные обязательства. Много вносилось рационализаторских предложений, мы старались все делать для фронта, для победы.  Когда наши войска перешли в наступление, пороха потребовалось еще больше, постоянно устраивали трудовые вахты, участвовали в движении стахановцев. В конце войны на нашем производстве, как и на других, стали проводить вечера стахановцев, меня тоже на них приглашали. Норму я всегда перевыполнял, умел работать почти на всех станках, что были в нашем цехе. В конце войны меня поставили работать нормировщиком, так как я знал все операции.

Производство пороха было не только тяжелым, но и опасным. Помню несколько крупных взрывов, когда гибли люди. Завод и весь район были засекречены, о нас нельзя было писать в городских и центральных газетах, только в заводской многотиражке. Все это вспоминали мы тогда, 9 мая 45-го за праздничным столом, многие плакали. Да, этот праздник действительно «со слезами на глазах».

А ещё год Победы запомнился мне вот чем. Нас, бывших ремесленников, завком послал в санаторий. Там нас лечили, хорошо кормили. И вдруг после этого я начал расти, за полгода вымахал под потолок. В войну я был маленького роста и меня прозвали Малыш, а тут стал 185 см ростом. Больше уже никогда меня так не называли».

Дедушка был награждён медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов».

Наша семья в ВОВ

22 июня1941 года в 4 часа утра без объявления войны Германия напала на Советский Союз, тем самым нарушив пакт о не нападении.

В России нет ни одной семьи, которую бы обошла война.

Так случилось и в нашей семье. Все наши прадедушки ушли на фронт. Но не только мужчины нашей семьи воевали. Обе бабушки нашей мамы были на фронте. Маму нашего дедушки, Герасимову Екатерину Михайловну, война застала в Ленинграде. В Тяжелые дни блокады она осталась в семье за старшую. Пешком через весь город она ходила на работу. А когда открыли переправу через Ладогу их семья эвакуировалась.

Как только машины выехали на большую землю, эвакуированных разместили в домах, что бы согреться. Хозяйка дома приняла бабушку Катю за старушку, сказав : “Бабушку посадите поближе к печке.А ведь ей было всего 28 лет!

Их эвакуировали в Ярославскую область. Бабушку Катю положили в госпиталь. А после выздоровления бабушка ушла добровольцем на фронт. Она воевала в зенитных войсках, была наводчицей.

Вторая прабабушка, Берёзкина Александра Павловна, ей сейчас 92 года, тоже была участницей Великой Отечественной войны. До войны она работала в метрострое.

Часть блокады провела в Ленинграде. А затем их, молодых девчонок, отправили восстанавливать железные дороги фронта. Так бабушка Шура до самой победы находилась на опасных фронтовых работах, так как немцы постоянно бомбили железные дороги.

Стеклянников Виктор Иванович, отец нашей бабушки, был танкистом. За боевые заслуги он был награжден Орденами «Красной Звезды», «Отечественной Войны», «Медалями за Отвагу», «За победу над Германией» С первых дней войны защищал Великую Россию. В начале он был призван в роту разведки, служил на Московском фронте. А в 1942 году, после окончания танковых курсов, был направлен для прохождения дальнейшей службы в отдельный танковый батальон. Он принимал участие в самом большом танковом сражение под Курском. Трижды на него приходили похоронки. У нашей бабушки хранятся его фронтовые документы залитые кровью.

Каждый год 9 мая мы приходим к бабушке и она показывает нам награды прадедушки

Вити, его фотографии.

Отец нашего дедушки, Герасимов Петр Филиппович, воевал на Ленинградском фронте, в Синявинских болотах.

Наша семья бережно хранит память о наших предках, которые смело сражались с врагом и внесли свой вклад в Победу нашей страны над фашисткой Германией.

 МОЯ СЕМЬЯ  В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ.

 

22 июня 1941 года фашистская Германия напала на СССР.

Эта война затронула многие страны, многие города и деревни.

Грохот орудий. Свист пуль. Всюду боль, грязь, ненависть и смерть. Вот это и есть война. Все семьи понесли потери  ради великой победы. Люди из всех семей шли на фронт, на заводы и в партизаны

Моей бабушке, Логиновой Евдокии Михайловне, скоро исполнится 90 лет. Многие подробности военных лет стерлись из её памяти. Но вот что она мне рассказала.

Когда началась война, ей было 15 лет. Она жила в обыкновенной деревне в Псковской области.

Деревня, в которой она жила со своей семьей оказалась на оккупированной территории. Для борьбы с врагом в занятых районах стали создаваться партизанские отряды.

Партизанское движение на Псковщине началось с первых дней оккупации. Отряды повсеместно образовывались из истребительных батальонов, которые создавались из местного населения для борьбы с вражескими лазутчиками, диверсантами, парашютистами. Отбирали самых крепких, надёжных. Иногда такие отряды формировались в ещё не занятых районах при приближении врага. Зачастую они вели бои вместе с частями Советской Армии, прикрывая её отход. Отряды пополнялись воинами, оказавшимися в тылу вражеских войск.

В подполье уходил местный партийный и советский актив. Он составлял ядро первых партизанских отрядов, был их организатором. Некоторыми отрядами командовали пограничники, обладавшие военным опытом (отряд лейтенанта Долгорукова в Великолукском районе и другие). Такие отряды сразу проявляли боевую активность. Другие начинали с разведки, со сбора оружия; постепенно набирая силы и опыт, они разворачивали диверсионную деятельность в тылу врага. Сначала отряды были небольшими: пятнадцать — двадцать человек, редко больше тридцати, а иногда и меньше десяти. Их кормило и одевало местное население.

27 сентября 1941 года был создан Ленинградский штаб партизанского движения. В Псковской области в военные годы было создано и вступило в борьбу с врагом несколько сотен  партизанские бригады, полков и отдельных отрядов.

В декабре 1942 года армейскими и чекистскими группами был совершен ряд диверсий на железных дорогах псковского направления. Поэтому немцами были приняты чрезвычайные меры, в частности на всех станциях гарнизоны увеличены до роты.

Необходимо было сорвать замыслы врага, стремившегося захватить город на Неве, помочь Красной Армии задержать наступление противника.

Для решения этих задач первые ленинградские партизанские полки и отряды по тылам врага пришли в район Пскова.

Железная дорога на Лугу была в значительной мере парализована. По шоссе захватчики предпочитали двигаться только днем, большими колоннами и под охраной танков.

И, несмотря на такую охрану, подрывались на минах танки, падали в кюветы и горели автомашины.

Партизанские силы области, созданные в начальный период войны, насчитывали несколько десятков тысяч человек. Моя бабушка помогала взрослым: носила еду и питье, участвовала в выполнении посильных юной девочке задач, но зимой 1942 года она получила легкое ранение, из-за чего многие события тех ужасных лет она уже и не помнит.

Сейчас моя бабушка живет в Санкт-Петербурге на улице Зины Портновой и у нее двое детей, трое внуков и четыре правнука

 

История не прощает, когда ее забывают, и что хуже всего предают.

 

И пусть не думают,

Что мертвые не слышат,

Когда о них потомки говорят…

(Н. Майоров)

Моя семья в годы  Великой Отечественной войны

    Со Дня Победы в Великой Отечественной войне прошло уже 70 лет. С каждым годом остается все меньше живых свидетелей событий тех лет. Но мы помним и гордимся Великим Подвигом, который совершили наши предки. Это было страшное время, принесшее много горя, потерь, разрушений и искалеченных людских судеб. Война не оставила безучастным почти никого. Постучалась она и в двери нашего дома…

Моей бабушке по маминой линии (Смирновой Зое Николаевне, 1938 г.р., родившейся в деревне Мельничное, Пермской области) на время начала войны было всего три года. Главным испытанием на Урале (в тылу) был голод, особенно для детей. Ели практически все: варили картофельные очистки, пекли оладьи из лебеды и другой травы, заваривали муку и ели с капелькой подсолнечного масла… Продукты получали по карточкам. Хлеб был на вес золота. Жили в антисанитарных условиях, редко мылись, поэтому развивалось много заболеваний, в том числе со смертельным исходом. В одежде и на теле поселялись паразиты (вши), которые являлись переносчиками болезней. Бабушка, будучи маленьким ребёнком, часто оставалась дома одна, только под присмотром соседей. Иногда они забирали ее к себе, чтобы накормить, помыть, отвлечь от жуткого одиночества. Ведь её маме – моей прабабушке (Наборщиковой Ульяне Степановне (03.01.1918 – 25.05.2003), родившейся в Пермской области), приходилось работать в колхозе сутками подряд для бесперебойного обеспечения продуктами фронта и тыла. Прадедушка же (Смирнов Николай Александрович (1908 г.р. – январь 1942 г.) родом из Ивановской области) в годы войны пропал без вести. Позже пришла похоронка, оригинал которой в данное время хранится у моей бабушки в г. Пермь ( выдана Красным Крестом и Красным Полумесяцем. № 378543/6. Написано по данным Министерства обороны СССР: «Смирнов Николай Александрович, 1909 г.р., умер в немецком плену в январе 1942 г., Шталаг № 30 (бывший немецкий лагерь военнопленных), находился в Патхорне – Эмсланде ФРГ,  имеется общее кладбище без указаний фамилий узников лагеря». Москва, в. 306, Черёмушкинский проспект). В деревне до войны он был очень уважаемым человеком,  знаменитым гармонистом, водителем. Так и уехал на фронт на грузовой машине и с гармонью. Долгое время прабабушке приходилось скрывать полученные сведения о гибели мужа в германском плену, чтобы избежать репрессий и тем самым спасти семью. Ведь тогда человек, попавший в плен, приравнивался к изменнику Родины. У бабушки всю жизнь не угасала мечта и надежда побывать на могиле своего отца – моего прадеда. После войны это было сделать почти невозможно, потом возникали другие трудности… Может быть, получится у моей мамы и меня поклониться до земли прадедушке и возложить к братской могиле цветы…

Воевали на фронте и мои двоюродные прадедушки: Смирнов Иван Александрович (в 1946 г. не мог оправиться и скончался от тяжёлых ран, полученных в боях), Смирнов Василий Александрович (погиб на фронте во время войны). Никто из трех братьев не вернулся  – всех забрала война.

Дедушка по папиной линии (Левин Лев Шлёмович (13.04.1937 – 06.01.2007), родом из г. Витебска) вынужден был прятаться и скитаться по подвалам, лесам и окрестностям города со своим братом Михаилом и их старшей сестрой Любовью Зарецкой. А ведь тогда ему было всего 4 года. Можно только догадываться, сколько пришлось пережить несчастным детям! Голод, холод, страх, обстрелы и неизвестность впереди. Да и потом, на протяжении всей войны, было очень трудно. Чудом остались живы: не секрет, как относились фашисты к представителям отдельных национальностей.

К сожалению, наша семья не владеет точными данными, подтверждающими документами, да и живых свидетелей тех лет уже почти не осталось. А хотелось бы знать, что было в точности, ведь это моя история – частичка истории моей Родины.

Мои бабушки и дедушки – дети войны, на себе перенесшие все её тяготы и лишения, знающие о нечеловеческих трудностях не понаслышке. Они – живые свидетели того страшного времени. Низкий поклон им и всем, кто сумел выжить и выстоять; тем, кто отдал свои жизни, чтобы победить. Мы должны ценить Великую Победу наших дедов и прадедов и помнить, какой ценой она нам досталась. Хранить и беречь завоеванный ими мир, столь хрупкий в настоящее время. Теперь он в наших руках, и мы за него в ответе.

МОЯ  СЕМЬЯ В ВЕЛИКУЮ ОТЕЧЕСТВЕННУЮ ВОЙНУ.

Наша страна с 1941 по 1945 год пережила самую страшную, самую кровопролитную в своей истории войну. Всех, кто жил в это время, коснулся этот ужас. Наша семья, мои прабабушки, прадедушки и многие родственники, вместе со всей страной переживали это страшное время.

Кто-то воевал на фронте, кто-то жил и работал в блокадном Ленинграде, а кто-то был эвакуирован из Ленинграда по Ладожскому льду и находился в далекой Сибирской эвакуации. Вот и сегодня, через 70 лет, в нашей большой семье с огромным уважением и благодарностью хранится память о тех далеких днях и о том, что происходило с моими прабабушками, прадедушками и другими близкими родственниками.

Мой прадедушка, отец моего дедушки, Котляр Золя Абрамович, с первого дня войны, буквально с 23 июля 1941года служил на Балтийском флоте, на минном тральщике «Отважный». Начинал войну старшиной первой статьи. Вместе со своим кораблем он участвовал в знаменитом переходе Балтийского флота из города Таллинн в Кронштадт. В этом походе погибло три четверти кораблей Балтийского флота. Был потоплен и корабль, на котором служил мой прадедушка. Он спасся, и при этом спас своего командира. Им удалось выбраться на небольшой остров в Финском заливе, где был одиноко стоящий маяк. Три дня они находились на этом островке, потом их заметили и спасли. За то, что мой прадед совершил такой героический поступок, спасся сам и спас своего командира, он был награжден орденом «Красной звезды». Затем, прадедушка продолжил службу во флотском экипаже в большой Ижоре, обороняя Ленинград уже на суше. Там же он получил первое офицерское звание – лейтенант и продолжил свою морскую службу уже офицером, обороняя Ленинград до 1944 года. За это время он был награжден медалью «За отвагу», орденом «Отечественной войны второй степени», медалями «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией »и другими воинскими отличиями. Получал новые офицерские звания. Заканчивал войну мой прадедушка в составе Балтийского флота в 1947 году городе Таллинне, в звании капитана третьего ранга. Рассказы о дедушке и его награды хранятся у нас дома, и когда я рассматриваю его награды, я с уважением и гордостью все больше узнаю о том, как мой прадедушка защищал нашу Родину.

Моя прабабушка, мама моей бабушки, Васильева Евдокия Ивановна, свой военный путь прошла в нашем родном городе Ленинграде. Когда началась война, ей было всего 20 лет. Ее жизнь только начиналась. Она была очень красивая, энергичная и активная. Первые дни войны она, вместе со своими товарищами по работе, строила оборонительные сооружения вокруг Ленинграда (знаменитый « Лужский рубеж»). Молодая, хрупкая девушка с лопатой в руке рыла траншеи, укладывала бревна. Когда началась блокада Ленинграда, моя прабабушка Евдокия Ивановна была призвана в ряды местной противовоздушной обороны (МПВО), рядовым солдатом. Бойцы МПВО убирали улицы от зажигательных снарядов, следили за тем, чтобы в осажденном городе не начинались пожары, помогали хоронить погибших Ленинградцев. Как и все жители блокадного Ленинграда, моя прабабушка не доедала, голодала и даже падала в голодные обмороки. Однажды она упала в обморок на улице и ее хотели забрать вместе с погибшими для захоронения, но ее подруга увидела и узнала бабушку, и  не позволила ее увезти. Она помогла ей восстановиться за счет того, что поделилась своим пайком. Таким образом, бабушке спасли жизнь. Прабабушка не любила вспоминать об этих голодных, тяжелых и страшных годах. Когда я просила ее об этом рассказать, она всегда плакала и очень страдала. Моя прабабушка была награждена правительственными наградами: орденом « Отечественной войны второй степени», различными медалями.

Моя прабабушка, мама моего дедушки, Котляр Ольга Зиновьевна, находилась в блокадном Ленинграде вместе со своими детьми до апреля 1942 года. Они пережили в Ленинграде самую страшную блокадную зиму с 1941-1942 года. Когда уже не стало продуктов, в домах не работало отопление, не было электричества и воды, перестали ходить трамваи и начались обстрелы Ленинграда из дальнобойных   орудий. В это время бабушка с детьми, братьями моего деда старалась жить и сохранить жизнь детей. В апреле 1942 года прабабушка вместе с детьми и родителями своего мужа была эвакуирована в далекий Красноярский край. Они выезжали из Ленинграда по тонкому льду на другой берег Ладожского озера, а потом в течении двух месяцев в товарном поезде, в теплушках ехали в Сибирь. По дороги дети и старики болели, в том числе и тифом, однако прабабушка справилась с болезнями, добралась до далекого Красноярского края, где мои родные были в эвакуации до 1944 года, а прабабушка работала на лесозаготовках и была награждена медалью « Заслуженному работнику тыла». Благодаря прабабушке вся семья, находящаяся в эвакуации сохранилась и все остались живы и вернулись в Ленинград сразу после снятия блокады в июне 1944 года.

Мои родные часто рассказывают, как холодно и голодно жилось детям в блокадном Ленинграде, как дети переживали за тех, кто находился на фронте, как в эвакуации вязали теплые вещи, чтобы отправить их бойцам на фронт, как ждали Победу и возвращение домой.

Многие родственники были в Ленинграде во время блокады. Некоторые не пережили голод и страдания. Некоторые мои родственники похоронены на Пискаревском кладбище, а другие после окончания войны и тяжелой блокады получили хронические болезни и очень долго страдали от них. Все мои близкие старшие родственники никогда не забывают войну. Многих из них уже нет в живых. Когда мы встречаемся, память о тех временах и рассказы о событиях того времени обязательно упоминаются в наших разговорах. Мы, те, кто живет через долгие годы после войны, не забываем и чтим память тех, кто прошел эту войну, благодарим их за великую победу и никогда не забудем подвига, который совершил наш народ, в том числе и члены нашей семьи.

Девятое мая в нашей семье праздник, который отмечается все 70 лет со дня этой Великой Победы. Встретимся мы и 9 мая 2015 года, обязательно вспомним всех наших родных и близких, живущих и ушедших, обязательно будем говорить о тех событиях, слушать рассказы старших, обязательно всплакнем во время минуты молчания, которая будет объявлена во всей нашей стране в память обо всех ушедших. Обязательно посмотрим праздничный салют. С нами будут и самые младшие члены нашей семьи: моя восьмилетняя сестра Арина и мой двухлетний брат Вова, поэтому, я надеюсь, что память о тех великих подвигах наших родных сохранится и будет передаваться из поколения в поколение.

Это медальон, который дедушка всегда носил с собой на протяжении всей службы. В этом медальоне была карточка с адресом и фотографии жены и детей, одна из них представлена на этой картинке. Женщина на фотографии, это моя прабабушка, фотография которой прошла с дедушкой через всю войну, а на фотографии справа изображен мой прадедушка, Котляр Золя Абрамович.